История с пробелами: в Польше объявили войну монументам в честь героев ВОВ

Сенат Польши принял поправки в закон о декоммунизации, ставящие под угрозу судьбу более 500 памятников советским воинам на территории этой страны. Для польского правительства и поддерживающих его правых это важный шаг в деле борьбы с «тоталитарным наследием». Для противников данного решения — оскорбление памяти советских борцов с фашизмом и их польских союзников. О смелых попытках Варшавы реформировать собственную историю — в материале RT.

Сенат Польши одобрил создание законодательного механизма, позволяющего приступить к сносу более 500 памятников советским войнам на территории страны. Поправки в уже действующий закон о декоммунизации позволят «удалить из общественного пространства имена и сооружения, пропагандирующие тоталитарный строй: памятники, обелиски, бюсты, мемориальные доски, надписи и знаки». Решения о сносе памятников будут принимать после согласования с Институтом национальной памяти. 22 июня этот законопроект был одобрен нижней палатой польского парламента. Принятые поправки расширяют закон о декоммунизации 2016 года, который касался в основном топонимики, связанной с «социалистическим» периодом в истории страны. Теперь под удар попадут и памятники.

Охранная грамота

В 1994 году между Польшей и Россией было заключено соглашение о регулировании вопросов, касающихся захоронений и мест памяти военнослужащих и гражданских «погибших, убитых и замученных в результате войн и репрессий» на территории обеих стран. Исходя из текста этого документа, все памятники и могилы советским солдатам на территории Польши должны находиться под охраной государства, а все действия в их отношении должны согласовываться с российской стороной.

Россия считает, что снос советских памятников нарушает этот договор. Варшава утверждает, что соглашение касается только могил и мест захоронений и заверяет, что не будет их трогать, в отличие от монументов, установленных в публичных местах.

По сообщениям СМИ, новый документ не касается мест захоронений советских солдат, за которые опасаться не стоит, однако он может решить судьбу таких мемориалов, как Памятник благодарности солдатам Красной армии в Варшаве или многочисленные обелиски и памятные плиты, рассеянные по всей Польше. Впрочем, множество памятников успели снести и без этого закона.

Антикоммунизм и русофобия

«Это политическая демонстрация, — прокомментировал RT решение польского парламента историк, генеральный директор фонда «Историческая память» Александр Дюков. — Это совершенно явная антироссийская демонстрация, которая носит не практический, а декларативный характер».

По словам эксперта, в Польше и без решения сейма уничтожали советское наследие — подводить под это какую-то новую законодательную базу польской стороне не было никакой необходимости.

Дюков отметил, что Институт национальной памяти, который и стоял у истоков этого закона, — это в первую очеред политическое, а не научное учреждение. «Основная задача этой институции — политическая инструментализация исторических событий, в том числе и во внутриполитической борьбе», — полагает историк.

Право и справедливость

«Данный вопрос имеет две стороны, — прокомментировал RT польскую инициативу по борьбе с памятниками сотрудник Института философии Национальной академии наук Республики Беларусь Пётр Петровский. — Первая — это классический антикоммунизм польских консерваторов, вторая — определённая русофобия правящей партии «Право и справедливость».

Эксперт подчеркнул, что это решение имеет как внутри-, так и внешнеполитическое измерение.

С точки зрения внутренней политики борьба с памятниками в рамках «декоммунизации» «является частью выполнения тех антикоммунистических лозунгов и обещаний, которые давала партия «Право и справедливость» во время своей избирательной кампании». Кроме того, этим подчеркнуто антироссийским жестом Польша пытается «поиграть не только на внутреннем антироссийском дискурсе, но и на антироссийском дискурсе внутри США, чтобы выбить себе какие-то преференции», — уверен Петровский.

Память, говори

Впрочем, бороться с монументальным наследием эпохи социализма поляки начали сразу же после так называемой бархатной революции 1988 года — задолго до того, как антироссийская истерия захлестнула США после победы Дональда Трампа на президентских выборах. Жертвами этой борьбы стали не только мраморные и бронзовые Ленины и Дзержинские, но и монументы офицерам и бойцам Красной армии, освобождавшим страну от фашистов.

Например, в 1991 году в Кракове снесли памятник маршалу Коневу, в 1945 году спасшему город от уничтожения немцами, — тогда оккупанты пытались взорвать древнюю столицу Польши. В случае демонтажа памятника Коневу, как и во многих других до принятия закона о декоммунизации, решения о сносе памятников и переименовании улиц принимались в Польше местными органами власти. Так, решением городских властей города Пененжно в 2014 году был снесён памятник генералу Ивану Черняховскому, что вызвало бурное обсуждение в российских и польских СМИ и негативную реакцию российских властей.

Между верхами и низами

Однако в ряде случаев местные жители выступали против уничтожения памяти о советских воинах-освободителях и кое-где добивались успехов именно на местном уровне. В том же 2014 году жители города Добжаны в Западно-Поморском воеводстве Польши отказались переименовывать улицы Красной армии, Сверчевского (польского и советского военачальника времён Второй мировой. — RT) и Армии людовой (польской коммунистической партизанской армии, действовавшей в годы Второй мировой. — RT). Жители Кракова, где в 1991 году был снесён памятник маршалу Коневу, обратились в городской совет с просьбой переименовать в его честь одну из площадей, однако эта инициатива не увенчалась успехом.

В 2011 году в Варшаве был демонтирован памятник советско-польскому воинскому братству. Официальный предлог — строительство новой линии метро. Тогда власти обещали вернуть монумент на место. В 2012 году мэрия Варшавы провела опрос среди жителей города относительно будущего памятника — большинство выступило за то, чтобы возвратить его на прежнее место. Так же высказались и читатели влиятельного польского издания «Газета Выборча» (Gazeta Wyborcza) годом позже. Но всё это не помешало городскому совету Варшавы в 2015 году отменить прежнее решение о восстановлении памятника.

Зато активисты польского исторического общества «Курск» в 2016 году отстояли мемориальную плиту советским солдатам-освободителям в городе Рогозник на юге Польши, а в 2017 году восстановили памятник воинам Красной армии у города Миколин на западе страны.

С точки зрения Петра Петровского, сопротивление, которое периодически оказывали местные жители сносу монументов, стало ещё одной причиной принятия  общнационального закона, который должен решить судьбу советских памятников. Эксперт отмечает, что, например, в расположенном на северо-востоке страны Подляском воеводстве, входившем до 1946 года в состав Советской Белоруссии, где проживает большая часть белорусской диаспоры Польши, для местных жителей попадающие под закон о декоммунизации памятники связаны с их местной белорусской идентичностью и памятью о павших предках. Поэтому их ранее и не сносили.

«Изрядное число местных жителей Подляского воеводства участвовало в партизанском движении, и памятники, стоящие вокруг Белорусской пущи, связаны как раз с местным населением», — отмечает Петровский.

Другой регион, где культивируется особое отношение к советским солдатам, — западные воеводства, в прошлом немецкие земли, которые стали территорией Польши по итогам Второй мировой войны. «Для них памятники советским солдатам — символы победы и символы присоединения западных земель Силезии и Поморья», — подчёркивает эксперт. Но законом о декоммунизации и новыми поправками к нему польское руководство пытается подавить проявления местной идентичности в этих областях.

Две Польши

Напомним, в боях за освобождение Польши от нацистов погибли более 600 тысяч бойцов Красной армии. Тогда, в 1944—1945 годах, как отмечает в своём исследовании «Солдаты Красной армии на польских землях» историк Елена Сенявская, несмотря на настороженное отношение некоторых слоёв населения, поляки встречали советских солдат именно как освободителей.

«Я видел то, как ограбили немцы Польшу. Целые деревни сожжены. Города разрушены. Люди живут бедно. Вокруг пески, пески... Хвойные леса — и опять пески, и снова убогие деревушки. С убогой, обездоленной жизнью. Фашисты тут так же грабили народ, как и у нас в России. Трудовой народ Польши радуется нашему приходу. — Бардзо добже, что вы пришли, пан-туварищ, — говорят они», — цитирует эксперт письмо военного журналиста Дмитрия Дажина к жене, отправленное в январе 1945 года.

Советское военное командование неоднократно доводило до сведения подчинённых, что они именно освобождают Польшу — никакого самоуправства в отношении местного населения руководство не потерпит. Сейчас советских солдат называют оккупантами, а памятники им — символами тоталитарного режима.

«Вне всякого сомнения, подобная трактовка в Польше распространена, она поддерживается официальными историческим институтами, такими как Институт национальной памяти, она насаждается», — отметил Александр Дюков. Однако, по словам историка, назвать её общепринятой нельзя. «Я бывал неоднократно в польских регионах, в глубинке и видел, как там ухаживают за могилами советских воинов, их воспринимают именно как освободителей», — утверждает он.

«Мне очень стыдно за то, что польский шовинизм и польская русофобия дошли до такой стадии, что они воюют с памятниками. Лично я очень сожалею, так как принадлежу к людям, которым Советская армия спасла жизнь, и мне стыдно, что у националистов, которые стоят у власти, такое неумное и мелочное мышление», — прокомментировал решение сейма главный редактор левой газеты Nie Ежи Урбан, ребёнком переживший войну.

Пётр Петровский отмечает, что польское общество расколото по вопросу «социалистических памятников». Для избирателей «Права и справедливости» это символы не только России, но и прежде всего коммунизма и левой идеологии, атеизма и антикатоличества. Для других же граждан страны эти памятники ассоциируются с освобождением от фашизма, присоединением к Польше новых земель (запад страны), особой национальной идентичностью (белорусы Подлясья и около 1 млн православных Польши — белорусы, украинцы, лемки). Для ветеранов и потомков бойцов просоветских Армии людовой или Народного войска польского особое значение имеют мемориалы воинам этих формирований, сражавшимся бок о бок с советскими солдатами. Зачастую даже памятники им воздвигались общие.

«Местное население будет сопротивляться попыткам сноса памятников, в первую очередь памятников дружбы, где польские и советские солдаты стоят вместе, — уверен Пётр Петровский. — С трудом удастся протолкнуть снос монументов в Западной Польше и практически невозможно в Подлясье. Белорусы будут воспринимать это как давление на свою идентичность и попытку полонизации», — отмечает эксперт.

«Эта инициатива не увенчается успехом, в отличие от принятого этой весной решения польского правительства снести все памятники бандеровцам на территории страны», — полагает Пётр Петровский, подчёркивая, что если большинство поляков настроены к ОУН-УПА* однозначно негативно, то по отношению к советским памятникам в польском обществе консенсуса нет.

«Я думаю, что у польского руководства не получится снести памятники. Максимум что им удастся — перенести памятники той эпохи на кладбища, либо убрать их с центральных улиц», — полагает эксперт.

* «Украинская повстанческая армия» (УПА) — украинская организация, признанная экстремистской и запрещённая на территории России (решение Верховного суда РФ от 17.11.2014).